Тут, по счастью, я вспомнил, что в Париже, в нашем посольстве, объявляя Сазонову
приказ государя возвратиться в Россию, секретарь встал, и Сазонов, ничего не подозревая, тоже встал, а секретарь это делал из глубокого чувства долга, требующего, чтоб верноподданный держал спину на ногах и несколько согбенную голову, внимая монаршую волю. А потому, по мере того как консул вставал, я глубже и покойнее усаживался в креслах и, желая, чтоб он это заметил, сказал ему, кивая головой...
Неточные совпадения
Дня через три после приезда
государя, поздно вечером — все эти вещи делаются в темноте, чтоб не беспокоить публику, — пришел ко мне полицейский офицер с
приказом собрать вещи и отправляться с ним.
Утром, после переклички, фельдфебель Рукин читает
приказ: «По велению
государя императора встречающие его части Московского гарнизона должны быть выведены без оружия. По распоряжению коменданта г. Москвы войска выстроятся шпалерами в две шеренги от Курского вокзала до Кремля. Александровское военное училище займет свое место в Кремле от Золотой решетки до Красного крыльца. По распоряжению начальника училища батальон выйдет из помещения в 11 час.».
Одно вы помните и зарубите,
Что мы клялись креста не целовать
Ни Владиславу, ни кому другому
Из иноземцев, — ждать, кого на царство
Пошлет Господь и выберет земля.
Нам
государь — великий патриарх,
Другого нет у нас. Что скажет — свято.
Сегодня от него пришли гонцы.
Мы грамоту прочтем и вам объявим
Его
приказ и земское решенье.
Все обнажили головы, и капитан прочел
приказ, который матросы слушали с благоговейным вниманием, жадно вникая в каждое слово. После этого был отслужен благодарственный молебен, и затем капитан приказал объявить отдых на целый день и разрешил выпить перед обедом по две чарки за здоровье
государя, отменившего телесные наказания. Все офицеры были приглашены на завтрак к капитану.
— Изволь, государь-батюшка, скушать все до капельки, не моги, свет-родитель, оставлять в горшке ни малого зернышка. Кушай, докушивай, а ежель не докушаешь, так бабка-повитуха с руками да с ногтями. Не доешь — глаза выдеру. Не захочешь докушать, моего
приказа послушать — рукам волю дам. Старый отецкий устав не смей нарушать — исстари так дедами-прадедами уложено и нáвеки ими установлено. Кушай же, свет-родитель, докушивай, чтоб дно было наголо, а в горшке не осталось крошек и мышонку поскресть.
Отдает великий
государь письмо князю Тростенскому, сам такой
приказ ему сказывает...
— Это письмо от Архарова; он пишет, что завтра выйдет высочайший
приказ о назначении меня товарищем министра уделов, а относительно тебя пишет, что он говорил
государю и его величество благосклонно отнесся к причине, задержавшей тебя в Москве. На днях он уведомит тебя, когда можно представить тебя
государю… Ты будешь — он, по крайней мере, надеется — принят снова на службу в гвардию, тем же чином…
Прибыл и Буксгевден, вызванный вторично курьером.
Государь приказал ввести его и стал упрекать в том, что он разрешил то, что воспрещено. Тот сослался на неотмененный
приказ прошлого года.
От дежурного адъютанта он узнал, что
государь примет его перед разводом и что высочайший
приказ о зачислении его в измайловский полк капитаном послан еще вчера.
— Ба! Виктор! Ну, как поживаешь? Слышал, слышал…
Государя встретил и лично просил… Уж и
приказ отдал…
Так как
государь особым
приказом воспретил учить войска в послеобеденное время, то обратился к великому князю Александру Павловичу с вопросом...
— Письмом от имени моего попросите его величество кесаря [Известно, что в отсутствие
государя Ромодановский уполномочен был правами царскими и носил титло кесаря.] обнародовать указ о прощении Последнего Новика ради его заслуг нам и отечеству; пошлите приятеля Мурзу отыскать его по Чуди — кстати, не удастся ли где прихлопнуть нагайкою шведского комара — и дайте знать во дворцовый
приказ, чтобы отписали Владимиру сыну Кропотова, десять дворов в Софьине; но горе ему, если он… захочет отыскивать себе другой род, кроме Кропотова!..
— Воровски?.. — повторил Малюта. — Стало, подлог заподозреваете?.. Изрядно… Представим
государю, что здесь было… и воровство укажем… несомненное, да получим
приказ, что дальше делать. Перед вами все было, мы тут ни при чем…
Возвратившись домой в замок Кейстута,
государь немедленно послал за статс-секретарем Шишковым и приказал тотчас же написать
приказ по войскам и рескрипт фельдмаршалу князю Салтыкову, требуя непременно, чтобы в последнем были помещены слова о том, что он не положит оружия до тех пор, пока хотя один вооруженный француз останется на русской земле.
Первое то, что в самые трудные дни отступления армии от Вильны к Дриссе, Аракчеев, вместе с Шишковым, дал
государю совет ехать в Москву, совет слишком смелый, потому что он шел вразрез только что торжественно объявленному в
приказе обещанию императора не расставаться с войсками.
Скромный инспектор всей пехоты продолжал оставаться, хотя и главным, но незаметным деятелем. Он упросил
государя отменить
приказ, уже подписанный им в Париже, о возведении его в сан фельдмаршала. Там же король прусский прислал графу Аракчееву бриллиантовую звезду ордена Черного Орла, но он возвратил ее. [П. П. Карцев. «О военных поселениях при графе Аракчееве».]
Первому гонцу Буксгевден отвечал, что это артиллерийский генерал делал, с его разрешения, испытание пушкам, и что он не мог отказать ему в этом разрешении, так как
государь в прошлогоднем
приказе, относительно послеобеденных учений, сделал исключение для артиллерии и исключение это еще не отменено.
В
приказах было сказано, что
государь будет — не командовать, а сказано только, что
государь будет при армии.
Ферруций высказал это определенно и решительно и был за это казнен: «Не дозволено христианам проливать кровь, даже в справедливой войне и по
приказу христианских
государей».
Возвратившись домой с бала,
государь в два часа ночи послал за секретарем Шишковым и велел написать
приказ войскам и рескрипт к фельдмаршалу князю Салтыкову, в котором он непременно требовал, чтобы были помещены слова о том, что он не помирится до тех пор, пока хотя один вооруженный француз останется на русской земле.
Кроме того граф Растопчин дал Пьеру воззвание
государя к Москве, только что отпечатанное, последние
приказы по армии и свою последнюю афишу.